Стремительное развитие медицины в области криоконсервации и хранения биологического материала с последующим его использованием при применении вспомогательных репродуктивных технологий сделали суррогатное материнство доступным для многих бездетных пар и одиноких людей. Однако такой вариант вспомогательных репродуктивных технологий пока практически не регулируется российским законодательством, и, несмотря на растущую популярность, его применение сопряжено с многочисленными сложностями и рисками.
Суррогатное материнство в России и в мире
В первую очередь хотелось бы обратить внимание на то, что в российском законодательстве до недавнего времени вообще не было определения суррогатного материнства, даже в виде бланкетных (отсылочных) норм к международным актам. За неимением отечественного термина приходилось обращаться к формулировке, принятой Всемирной организацией здравоохранения (далее – ВОЗ) в 2001 г.: “Гестационный курьер: женщина, у которой беременность наступила в результате оплодотворения ооцитов, принадлежащих третьей стороне, сперматозоидами, принадлежащими третьей стороне. Она вынашивает беременность с тем условием или договором, что родителями рожденного ребенка будут один или оба человека, чьи гаметы использовались для оплодотворения”. Гестационный курьер – это, конечно, суррогатная мать. Показательно, что слова “мать” или “родители” в этом определении даже не используются, что свидетельствует о том, что ВОЗ расценивает отношения между донорами и суррогатной матерью в первую очередь как договор.
Первое упоминание суррогатного материнства появилось в Семейном кодексе РФ, вступившем в силу еще в 1996 г. и действующем до сих пор, однако значение этого термина в Кодексе не раскрыто. Сейчас определение суррогатного материнства содержится в ст. 55 Федерального закона от 21.11.2011 N 323-ФЗ “Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации” (далее – Закон об основах охраны здоровья граждан). В соответствии с данным актом суррогатное материнство представляет собой вынашивание и рождение ребенка по договору, заключаемому между суррогатной матерью (женщиной, вынашивающей плод после переноса донорского эмбриона) и потенциальными родителями, чьи половые клетки использовались для оплодотворения, либо одинокой женщиной, для которых вынашивание и рождение ребенка невозможно по медицинским показаниям. Это определение, кстати, само по себе создает ряд спорных ситуаций, о которых мы расскажем ниже.
Суррогатной матерью в соответствии с ч. 10 указанной статьи может быть женщина в возрасте от двадцати до тридцати пяти лет, имеющая не менее одного здорового собственного ребенка, получившая медицинское заключение об удовлетворительном состоянии здоровья и давшая письменное информированное добровольное согласие на медицинское вмешательство. Женщина, состоящая в браке, который зарегистрирован в порядке, установленном законодательством РФ, может быть суррогатной матерью только с письменного согласия супруга. Суррогатная мать не может быть одновременно донором яйцеклетки.
Для регистрации ребенка рожденного суррогатной матерью, родители должны предоставить в органы ЗАГС следующие документы: медицинское свидетельство о рождении, согласие суррогатной матери, справку из клиники ЭКО.
Несмотря на пробелы в законодательном регулировании, существующие уже на уровне терминологического аппарата, следует признать, что Россия относится к самым передовым странам с точки зрения суррогатного материнства и других вспомогательных репродуктивных технологий. Во многих странах суррогатное материнство запрещено полностью (например, во Франции, Германии, Австрии, Норвегии, Швеции, некоторых штатах США), в некоторых разрешено лишь некоммерческое суррогатное материнство — таковы Великобритания (допускается лишь оплата текущих расходов суррогатной матери), Дания, Канада, Израиль, Нидерланды и др. Есть достаточно развитые юрисдикции, в которых суррогатное материнство не регулируется законодательно, хотя фактически применяется (Бельгия, Греция, Испания, Финляндия). Россия же относится к странам, в которых суррогатное материнство, в том числе и коммерческое, законодательно разрешено (кроме РФ, к ним относятся также большинство штатов США, ЮАР, Украина и Казахстан).
В России суррогатное материнство регламентируется следующими законодательными актами и нормативными документами:
- Семейный Кодекс РФ (ст. ст. 51 – 52);
- Федеральный закон от 21.11.2011 N 323-ФЗ “Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации”;
- Закон “Об актах гражданского состояния” от 15.11.1997 N 143-ФЗ (ст. 16);
- Приказ Минздрава РФ от 26.02.2003 N 67 “О применении вспомогательных репродуктивных технологий (ВРТ) в терапии женского и мужского бесплодия”.
До недавнего времени основным документом, регламентирующим суррогатное материнство, были Основы законодательства РФ об охране здоровья граждан от 22.06.1993 N 5487-1. Однако со вступлением в силу Закона об основах охраны здоровья граждан этот документ утратил силу.
Пробелы в законодательном регулировании
Один из самых спорных вопросов суррогатного материнства касается статуса родителей вынашиваемого ребенка, то есть доноров. Исходя из определения суррогатного материнства, данного в Законе об основах охраны здоровья граждан, можно сделать вывод, что родителей должно быть либо двое, либо это должна быть одинокая женщина. Если толковать данную норму буквально, получается, что одинокий мужчина не может воспользоваться услугами суррогатной матери, хотя прямого запрета на такой вариант нет.
Однако следует иметь в виду, что в п. 4 ст. 51 Семейного кодекса указано: лица, состоящие в браке и давшие свое согласие на имплантацию эмбриона другой женщине, могут быть записаны родителями родившегося ребенка. Таким образом, в этой части Семейный кодекс и Закон об основах охраны здоровья граждан противоречат друг другу. С одной стороны, закон не запрещает регистрацию детей, родившихся у одиноких женщин и мужчин с помощью вспомогательных репродуктивных технологий, включая и суррогатное материнство, а только регулирует порядок регистрации детей, родившихся вследствие реализации программы суррогатного материнства у лиц, состоящих в браке. С другой же стороны, Семейным кодексом РФ не установлен порядок регистрации детей, рожденных суррогатной матерью для родителей, обладающих иным статусом, что может создать определенные проблемы на практике.
Еще более серьезная проблема – это то, что рожденный суррогатной матерью ребенок может быть передан генетическим родителям и зарегистрирован ими только с согласия суррогатной матери (ч. 2 п. 4 ст. 51 СК РФ). Причем ответственность суррогатной матери в случае, если она отказывается отдавать ребенка родителям, законодательно не установлена и фактически может быть предусмотрена только договором между сторонами. В таком договоре нельзя закрепить обязанность суррогатной матери передать ребенка в любом случае, так как это противоречило бы положениям Семейного кодекса РФ.
Если суррогатная мать все-таки откажется передать генетическим родителям рожденного ею ребенка и оставит его у себя, то именно она будет записана в качестве его матери. Для этого ей достаточно представить в органы ЗАГС медицинское свидетельство о рождении ребенка. При этом если женщина замужем, то ее муж согласно российскому законодательству “автоматически” признается отцом ребенка. В этом случае генетические родители не смогут оспорить родительские права суррогатной матери и ее супруга, ссылаясь только на то, что она выносила и родила ребенка по договору с ними. Однако генетический отец вправе потребовать проведения анализа ДНК и в случае, если такой тест подтвердит его отцовство – официального указания его в качестве отца ребенка.
В гражданском праве имущественные отношения, возникающие по договору о суррогатном материнстве, пока никак не регулируются, однако по правовой природе они ближе всего к договору возмездного оказания услуг. Если рассматривать данные отношения с этой точки зрения, то к ним могут быть применены нормы в том числе ст. 421 ГК РФ, гл. 39 ГК РФ и др. Впрочем, эксперты спорят, к чему отнести договор суррогатного материнства – к оказанию услуг или к выполнению работ. Некоторые специалисты отмечают, что в таком случае работы фактически не выполняются, так как суррогатная мать не предпринимает никаких специальных действий для достижения желаемого результата – вынашивание и рождение ребенка является результатом естественных процессов.
Еще один важный момент, который не встречается в российской практике, – условие о проведении генетического анализа после рождения ребенка, служащее защитой прав супругов. Если такая экспертиза покажет, что генетический материал ребенка отличен от аналогичного супругов, то суррогатная мать обязана возместить предусмотренные договором расходы. За неимением соответствующих норм в законодательстве РФ, такое условие можно включить в договор. Однако вопрос о том, удастся ли обязать участников договора выполнить эту процедуру впоследствии, остается нерешенным.
Нельзя не отметить и другой заметный пробел в законодательном регулировании суррогатного материнства в России – это посмертное использование биологического материала генетического родителя. В случае если биологический материал (мужские гаметы) умершего лица используется его супругой путем осуществления процедуры искусственного оплодотворения, как правило, каких-либо сложностей в установлении происхождения ребенка, рожденного таким способом, не возникает. Иная ситуация имеет место при реализации посмертных репродуктивных программ, основанных на применении метода суррогатного материнства. На сегодняшний день известно как минимум о двух программах посмертной репродукции, в которых эмбрионы, культивированные с использованием генетического материала (мужских гамет) умерших лиц и донорских женских половых клеток в искусственно созданных условиях, были имплантированы в организм суррогатных матерей.
Судебная практика [1]
Ответ на вопрос, могут или нет одинокие люди воспользоваться услугами суррогатных матерей для продолжения рода, дала судебная практика. В своем ставшем прецедентным решении по делу Натальи Горской Калининский районный суд Санкт-Петербурга указал, что в соответствии со ст. 35 Основ законодательства РФ об охране здоровья граждан одинокая женщина имеет равные с женщинами, состоящими в браке, права на реализацию функции материнства (Решение от 05.08.2009 по гражданскому делу N 2-4104).
Судом было установлено, что в иных нормах, касающихся здравоохранения и планирования семьи, отсутствуют какие-либо запреты или ограничения возможности для женщины, не состоящей в браке, реализовать себя как мать.
Пункт 4 ст. 51 Семейного кодекса РФ предусматривает только частный, один из нескольких возможных случаев — случай регистрации рождения ребенка, родившегося в результате реализации программы суррогатного материнства для лиц, состоящих в браке. Суд отметил, что органы ЗАГС ошибочно применяют данную частную норму как общую, делая из нее вывод о невозможности участия в программе суррогатного материнства для женщины, не состоящей в зарегистрированном браке. Кроме того, такое истолкование законодательства нарушает права граждан, установленные ст. ст. 38, 45, 55 Конституции РФ.
В ноябре 2009 г. аналогичное решение по идентичному делу вынес в Москве Кунцевский районный суд (Решение от 03.11.2009 по гражданскому делу N 2-3853/09). Московский суд указал, что “одинокая женщина имеет равные с женщинами, состоящими в браке, права на реализацию функции материнства”.
Еще один прецедент коснулся как раз посмертной репродукции, о которой говорилось выше. Смольнинский районный суд Санкт-Петербурга рассмотрел дело Натальи Климовой, которая стала суррогатной “мамой-бабушкой” ребенка, зачатого после смерти ее сына (Решение от 06.10.2010 по гражданскому делу N 2-3927/10). Суд установил, что “действующее законодательство не содержит запрета на регистрацию рождения ребенка, рожденного в результате имплантации эмбриона другой женщине в целях его вынашивания, одинокой матерью данного ребенка” и признал, что отказ не основан на законе и нарушает права и законные интересы не только истицы, но и новорожденного. Суд признал отказ в регистрации незаконным и обязал орган ЗАГС произвести государственную регистрацию рождения ребенка с указанием в качестве матери Натальи Климовой, сведений об отце — по ее словам, обратив решение к немедленному исполнению.
Вспомним и еще одно решение, ставшее в свое время сенсационным и заодно давшее ответ на вопрос, может ли родиться “суррогатный” ребенок у одинокого мужчины. Бабушкинский районный суд г. Москвы вынес решение (от 04.08.2010 по гражданскому делу N 2-2745/10) об обязании районного ЗАГСа зарегистрировать ребенка, родившегося по программе гестационного суррогатного материнства с донорскими ооцитами для одинокого мужчины. В результате было выдано первое в стране свидетельство о рождении “суррогатного” ребенка у одинокого мужчины с прочерком в графе “мать”. Суд указал, что в российском законодательстве отсутствуют какие-либо запреты или ограничения относительно возможности для женщины или для мужчины, не состоящих в браке, реализовать себя как мать или отец с применением методов искусственной репродукции.
[1] При написании данного раздела использовалась статья К.Н. Ситнева “Вспомогательные репродуктивные технологии: Правовые коллизии” (Правовые вопросы в здравоохранении. 2011. N 5).
Документы:
Семейный Кодекс РФ от 29.12.1995 N 223-ФЗ;
Гражданский кодекс РФ (часть вторая) от 26.01.1996 N 14-ФЗ;
Конституция РФ (принята всенародным голосованием 12.12.1993) (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 N 6-ФКЗ, от 30.12.2008 N 7-ФКЗ);
Федеральный закон от 21.11.2011 N 323-ФЗ “Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации”;
Закон “Об актах гражданского состояния” от 15.11.1997 N 143-ФЗ;
Приказ Минздрава РФ от 26.02.2003 N 67 “О применении вспомогательных репродуктивных технологий (ВРТ) в терапии женского и мужского бесплодия”;
Основы законодательства РФ об охране здоровья граждан от 22.06.1993 N 5487-1 (утрачивает силу с 1 января 2012 года в связи с принятием Федерального закона от 21.11.2011 N 323-ФЗ).
